В крестики-нолики играют врачи в НИИ Рентгенологии. Они с точностью до миллиметра высчитывают расположение опухоли у пациента, малиновым маркером рисуют на бритой голове обозначение и отправляют его на лучевую терапию. Проще говоря - на облучение. Барашки и медузы на шеях детей - это места, куда будет направлен луч, убивающий все, в том числе раковую опухоль. Чтобы облучение не было напрасным, и тяжелейшее лечение подействовало, нужно принимать лекарство. Темодал. Упаковка темодала на три капсулы по 20 мг стоит 7 800 рублей. Такой упаковки хватает на полтора дня. Лучевая терапия длится 30 дней. Это значит, что мама, к примеру, Кристины Бабиной, пятилетней девочки из Алтайского края, медсестра в областной детской педиатрической больнице, должна каким-то образом за несколько дней достать 154 тысячи рублей. Иначе ее дочке обреют голову, нарисуют малиновый крестик, облучат, а ничего не поможет, т.к. облучение без темодала не действует.
Заведующий отделением не может без слез смотреть на детей, которым жизненно нужен этот несчастный темодал, а помочь больница не в состоянии. Из госбюджета поступают средства, их на что-то даже хватает. Но вот на темодал нет. И варианта тут два - либо дети помучаются на облучении и погибнут, т.к. лечение не помогло, либо мы скинемся им на темодал.
Врач диктует мне список маленьких пациентов, которым темодал позарез нужен уже сейчас. Их пятеро.
Одна девочка до ужаса боится, что одноклассники узнают о ее непростом положении и перестанут с ней дружить. Поэтому девочка очень просила никому о ней не рассказывать. Я, конечно, никому ничего не говорила, но девочка есть и темодал ей нужен.
Вторая девочка - та самая Кристина из Алтайского края, у которой мама медсестра. Кристине 5 лет, она крохотное и трепетное создание в розовых колготках с вытянутыми коленками. У нее большущие карие глаза и лысая голова. Вчера положили в больницу, сегодня побрили, завтра нарисуют на голове розовый крестик, послезавтра начнут облучать. У Кристины опухоль латеральных отделов правого зрительного бугра, злокачественная глиома. Такую опухоль нельзя оперировать, только облучать. Пока мама рассказывает о том, что обязательно надо продлить жизнь дочери, маленькая Кристина робко заползает подальше на кровать, сворачивается клубочком и закрывает глаза. Засыпая, Кристина отрицательно качает головой на вопрос о том, не боится ли она докторов и облучения.
Не боится. Дети в НИИРе почему-то вообще ничего не боятся. Ни кровь из пальца, ни даже из вены. Ни докторов, ни облучающего аппарата. Это нам, взрослым, страшно. А им - нет. Привыкли? Вряд ли, к боли нельзя привыкнуть. Они просто очень стойкие солдатики, им иначе нельзя.
Или вот Саша Ешкина. У нее волосы либо уже отрасли, либо их еще не успели обрить. Саша греется на чуть теплом весеннем солнышке, сидя на подоконнике. Смотрит как здоровые дети бегают по двору. А вот у нее диффузно-растущая опухоль ствола головного мозга. За что ей такое? Некоторые говорят, что болезни детям даются за грехи. Совсем маленьким - за грехи родителям. Я бы не побоялась бросить камень в того, кто так считает. И протянуть хорошим людям навстречу просящую ладонь - тоже бы не побоялась. Помогите Сашке на темодал, а? Девочка - ангел. Летящие кудри, большущие глаза, застенчивая улыбка, тихий неуверенный голосок. Мама о чем-то шутит, все смеются, Саша тоже перестает бояться и тараторит - «Я вообще в классики люблю прыгать. В 3 классе учусь. Тут как-то было совсем плохо - приходила учительница с друзьями. Принесли мне целый мешок поделок. От каждого из класса. Представляешь себе?». Представляю... А вот где достать для большеглазой Саши темодал - уже не представляю.
Восьмилетний Кирилл Науменко не такой разговорчивый. Кирилл сидит напротив, вцепившись в мобильный. И отвечает как на допросе.
-Тебя как зовут?
-Кирилл.
-Ты откуда?
-Из Новосибирска.
-А в Москве первый раз?
-Да.
-Нравится?
-Да.
-А лет тебе сколько?
-Восемь.
-В школу ходишь?
-Да.
-В какой класс?
-В первый.
-А предмет какой любимый?
-Математика.
Продолжать мучить Кирилла вопросами мне стало совестно. Он же не виноват, что ему нужно лекарство, лекарства у родителей нет, поэтому надо просить у чужих людей, а людям важно знать, кому они помогают... Да, вздыхаю, не много нам о Кирилле удалось узнать. Прощаюсь и выхожу. А в спину вдруг на одном дыхании: "Погодите. Я вообще хоккей. Хоккей люблю".
Женя Тихонин, Тихонин Женя. Мальчик с говорящей фамилией. Женя настолько тихий и стеснительный, что почти не выходит из палаты, не играет с другими детьми. Сидит рядом с мамой и складывает паззлы. Один, второй, третий, двадцать пятый паззл. А с бабушкой по телефону говорить отказывается. Не могу, шепчет, мне домой так хочется, если еще бабушку услышу, совсем тоскливо будет. Мама говорит за Женю с бабушкой сама. Рассказывает, что хоть у Жени и глиобластома, но обязательно все скоро будет хорошо, и они вернутся домой в Волгоград. Считается же, что жизнь полосатая. Вот сейчас черная полоса. А потом будет белая. Я думаю - а с чего эта белая полоса наступит? Просто потому что иначе не может быть? Конечно не может, конечно все будет хорошо. Только само по себе - вряд ли. Женина белая полоса сейчас много от чего зависит - подействует ли лечение, помогут ли врачи, перенесет ли он облучение, найдем ли мы деньги на темодал. Найдем ли мы деньги на темодал. Это вопрос к нам. К каждому, кто сейчас сидит и читает текст про детей с крестиком на виске. Мы купим темодал Жене? Кристине? Саше и Кириллу? А той девочке, что боится, как бы одноклассники не узнали, что ее жизнь на волоске?
Лидия Мониава
Деньги можно перечислять на счет фонда «Подари жизнь» или самостоятельно купить препарат в аптеке и передать родителям.
Телефон координатора 517-1585, Татьяна
Реквизиты Фонда
Фонд "Подари жизнь"
Р.счет 40703810000020105994 в ОПЕРУ Сбербанка России
Корр. Счет. 30101810400000000225
БИК 044525225
ИНН 7714320009
КПП 771401001
ОГРН 1067799030639
ОКПО 94122873
В назначении платежа просим написать «безвозмездное пожертвование на приобретение препарата темодал»
Источник: РИА "Новости"
* Via
verrrka via shusha_az via sorry_gu
optimistic